Пропп В. Я. Русские народные сказки Афанасьева - Страница 11

В этих словах намечен совершенно новый принцип собирания и издания памятников народной поэзии. Своими высказываниями Добролюбов опережает современную ему русскую и европейскую науку. Слова Добролюбова следует понимать не в том смысле, будто он требует от собирателей описаний только внешнего быта народа: он требовал внимания к материальному положению крестьянства. В его рецензии рассеяны упоминания о курных избах, гнилом хлебе пополам с мякиной, пустых щах, лохмотьях, крайней нищете и постоянном голоде. Добролюбов говорит о явлениях не этнографического, а социального порядка. Так расшифровываются слова о «внешней обстановке», в которой можно услышать песню или сказку. Слова же о «внутренней обстановке» означают, что Добролюбов хочет знать от собирателя, «в каком отношении находится народ к рассказываемым им сказкам и преданиям». Что это — пустое препровождение времени, «так себе, говорится для красы слова», или нечто другое, более.важное и существенное?

На эти вопросы сборник Афанасьева не давал и не мог дать ответов. Требование Добролюбова обращено не столько к Афанасьеву, сколько к будущим собирателям.

Издательская деятельность Афанасьева не ограничилась обнародованием сказок. Подвергая свой материал научной классификации, Афанасьев не отнес к области сказок легенды, действующими лицами которых являются персонажи Ветхого завета, как Ной или Соломон, и Нового завета — Христос и его апостолы или святые, как Георгий, Касьян, Никола и другие. В 1859 году вышли в свет «Народные русские легенды». Сборник состоял всего из тридцати трех легенд, почерпнутых главным образом из собрания Даля; прилагались комментарии, варианты и библиографические ссылки на варианты у других народов. Издание это имело шумный успех, так как оказалось, что эти легенды выражают не благочестивые чувства народа, преданного учению церкви, как можно было бы думать по характеру действующих лиц, а явно отрицательное и иногда насмешливое отношение к церковной морали. Светская цензура пропустила книгу, не запросив цензуру духовную, духовная же цензура усмотрела в этих легендах кощунство. Обер-прокурор «святейшего синода» граф А. П. Толстой обратился к министру народного просвещения Е. Н. Ковалевскому с письмом, в котором говорилось следующее: «По поводу изданной (т. е. пропущенной), в Москве цензором Наумовым книги господина Афанасьева под заглавием «Русские народные легенды» высокопреосвященный митрополит Филарет обратился ко мне с письмом, в котором изъяснил, что в книге сей часто говорится о Христе и святых, и потому светская цензура должна была бы посоветоваться с духовною, но сего не сделала; что к имени Христа-спасителя и святых в сей книге прибавлены сказки, оскорбляющие благочестивые чувства, нравственность и приличие, и что необходимо изыскать средства к охранению религии и нравственности OT печатного кощунства и поругания…»