Золотое яичко - Страница 6

Слуги взяли ево и выбросили в нужник. Он там очуствовалсы и говорит: «Господи Боже, как я сюды попал? Сидел за чаем и очу´тилсы в нужнике. Што-нибудь, наверно, не ланно случилось. Куды же я теперь пойду нагой и весь в г…? Ведь мне стыдно и на люди выйти». Взял в рогозку обернулсы и вышел из города вон. Вышел к конавке, взял умылсы и стал дальше продолжать. Шел и шел, всё лесом и всё лесом. Дошел до тово, што итти устал. Стоит одна яблонь, и такие яблоки красивые — на их бы все и смотрел. Сицясь он нарвал этих яблок и наелсы. Вдруг оброс рогам весь. «Господи Боже, што надо мной село? Я теперь пропал! Правда брат говорил. Топерь денег нет и рогам оброс! Куда я пойду топерь?!» Так от яблони начал карапкатьсы прочь, да рога мешают: цепляют всё за деревья. Добралсы до другой яблоне, сорвал яблок, съел — рог свалилсы. Так наелсы этих яблоков — все рога свалились. Тотчас взял этих яблок нашшипал. Потом и к той яблоне, и тех нашшипал. И воротилсы опять обратно в город.

Пришел в город, розыскал свою старушку опять на задворенках. «Бабушка, пусти меня ночевать!» — говорит. «Милости просим, дитятко! Ночуй!» — говорит. Вот он остановилсы ночевать. Бабка накормила ево ужином и спать повалила. «Бабушка, нет ли у тебя новинькой корзиночки? Снеси вот эти яблочки к королеве и продай!» Бабушка принесла корзиночку. Он намял её цельную яблоков. Она понесла к королеве. Служанки выходят: «Бабушка, што несёшь?» — «Да вот яблоков продавать!» Королева обрадовалась, яблочки купила. Купила и сицясь в свою комнату, и давай поедать. Што яблочко съест, так рог выростет, так рог выростет. Так вся рогам и обросла. Слуги за дохтором побежали. Дохтора пришли с пилам, рога пилить начали. Што рог отпилят — то ешшо больше с отростьем выростет. Побились, побились — ничево не могут сделать. Доложили королю. Король сгоревалса, не знает, как эти рога снять. Сицясь подаёт афишки во все края, во все разные губернии, кто может ехать к королю. Наехало дохторов со всех мест и — давай рога отпиливать. Што рог отпилят, то насупротив ешшо больше выростет и с отростлем. Побились, побились — ницево не могли сделать с рогам, так и розъехались.

Друг этот бабкин ночлежник посылает свою бабку: «Пойди к королю и скажи, што у меня есть ночлежник, берётсы рога снять». Король сицясь же приказал ночлежнику придти к ему во дворець. Ночлежник вошел во дворец. Король и спрашивает: «Што, ночлежник, можешь рога моей дочере снять?» — «Могу», — говорит. «А как же ты их будешь снимать?» — «А нужно стопить байна и в байне роспарить рога´, потом я буду снимать их. И свесть её в байну и запереть на замок, и до тех пор не отпирать байны, пока я не скажу; а если раньше отопрёте, то дело у меня сорвёте и не снять мне будет рогов». Так с королем и условились. Король приказал истопить байну. Истопили байну. А как поведёшь? Не вывесь её из комнаты. Сицясь приказали всем пильшшикам, штобы в раз спилили рога и продёрнули её в двери. Сицясь все пильшики собрались, не успели продёрнуть — она опеть вся обросла рогам. Так и в каждых дверях рога отпилят и продёрнут. Так и в байну ввели. Сицясь двери на замок, кругом байны караул поставлен. Вот он завалил ю на полок и давай жару поддавать, роспаривать рога. До тово надавал жару, што самому не сдохнуть село в байне. Потом у нево были приготовлены три прутья железных, давай ею´ ими ходить. Ходил, ходил, до тово доходил, што ею из памяти выкинуло. Кричала, кричала и кричать бросила. Этот караул, который был у байны, доложил королю, што твоя дочь кричала, кричала в байне и перестала. Король с нетерпенья хотел байну отпереть, потом роздумал, што условие сделано: нельзя байну отпирать, дока не дозволит дохтор. Потом эта королева блевала и сблевала этот пупок. Ен взял этот пупок, вымыл в тёплой воде и проглотил пупок этот.