Царевна-странница - Страница 2

Жар-птица говорит: «Полетимте назад». Нечего делать, бросила пучок цветов ему на грудь, полетела… А этот сон-то жар-птица же на него напустила. Только они улетели, царевич проснулся, спрашивает часовых: «Кто был?» Часовые божатся, клянутся: «Никого не видали!»… А те назад прилетели рано, часа в два… Она опять так же прошла на свое место: все спят крепким сном… И жар-птица села в свою клетку.

Все нянюшки, мамушки утром встают: «Что-то, говорят, долго наша царевна почивает!»… Встала она поздно, невеселая, такая невеселая ходит. «Ах, говорит, какой день долгий!» Ночью, как все уснули, опять во дворец. «Милая жар-птица! Свози еще раз!» — «Ну, садись, говорит, делать нечего!» А царевич так строго, так строго приказал караулить!.. Сам читает книгу, слышит: как часовые пели, говорили, а как жар-птица свистнула — так и заснули… Только жар-птица к нему подлетает, и он самым тонким сном спит, все слышит, видит ее, только глазами не может вскинуть: «Ах, Иван-царевич! Какой ты спящий! Я за тысячу верст летаю, а ты все спишь«… Жар-птица и говорит: «Пора ехать!» — «Жар-птица, позволь хоть на четверть часа остаться!»… Плакала она, будила его, оставила ему платок весь в слезах, полетела обратно… И солдаты вскочили, и царевич вскочил… «Что же это со мной?»… У часовых спрашивает: «Кто был?» — «Никого не было». Прилетели те домой, еще не светало; жар-птица пошла на свое место и царевна на свое.

На другой день она долго, долго почивала… Мамки и думают: «Она все невеселая, верно, тоскует«… Прошел день, приходит ночь. Опять царевна приходит к жар-птице&hellip «Жар-птица! Свози ты меня к нему в последний раз, позволь только мне с ним поговорить. А там папашенька приедет, нельзя будет…». Согласилась жар-птица; полетели. Часовые как караулили, так и заснули; подлетает жар-птица к нему, он так тонко спит… Жар-птица полетела выше, на крышу… Он и проснулся… «Ах, говорит, это ты, друг милый, была у меня!» Оба плакали, плакали; обручились перстнями… Дали друг другу честное слово: ровно через год приезжать ему сватать… Несколько раз торопила жар-птица, сели, полетели… Летела жар-птица… Стало светать… Она все ниже, ниже, пала на землю.

Вот эта царевна плакала, плакала; забыла, что жар-птица только днем умирает, взяла отрезала ей крылышки, яму вырыла, закопала жар-птицу, а крылышки себе подвязала, чтоб легче идти… На дороге встретились с странницей, поменялась верхним платьем… Идет дальше. Приходит в одно государство, остановилась у хозяйки. «Что, говорит, у вас траур?» — «Да был, говорит, у царицы один сын, да и тот без вести пропал«… Узнала об этой страннице царица, призывает ее, спрашивает: «Какого вы рода?» — «Купеческого, говорит». — «Должно быть, вы ученыя?» — «Да, говорит, так вот странствую сколько захочется… Что это, говорит, у вас за траур?» — «Да вот был у меня всего один сын, и тот, как в кабинете спал, так и пропал!» — «Позвольте, говорит, мне в этом кабинете спать, где он пропал»… — «Ну, чтобы вы еще пропали!»… — «Нет, говорит, позвольте!» — «Коли угодно, извольте!» Осталась она в кабинете ночевать. Ночью нянька приходит, открывает ларец, вынимает три прута серебряных да золотых, стала по стене хлопать: выходит оттуда королевский сын, она его мучила, мучила, била, била; снова загнала, заперла, а странница все видит.

Приходит утром к ней царица: она жива. «Что, покойно ли почивали?» — «Я, говорит, осмелюсь доложить: нельзя ли няню куда отсюда на время удалить?»… Царица приказала заложить карету. «Няня! Поезжай министра поздравлять, он сегодня именинник!» Няня поехала, а эта странница взяла воды, принесла и огня. «Позвольте, говорит, вот этот ларец отпереть!»