Три брата - Страница 2

Шел несколько времени и подошел к золотому царству; отворил дверь, и сидит там прекрасная девица, что лучше средней сестры. «Ах, Иван-царевич, каким образом ты сюда попал?» Он ей все рассказал, как и зачем и что было. «Ну, говорит, Иван-царевич, теперь тебе надо спрятаться: он сердит, что нельзя ему летать по вольному воздуху». Посадила она его в печку. Только вдруг входит лев: «Что русским духом пахнет?» Она перевязала ему рану, а он ушел. Иван-царевич из печки вышел и стал спрашивать: «Как и где бы мне его поймать?» Она ему и говорит: «Если ты возьмешь за себя замуж, то я помогу его убить. Ступай вот в этакую комнату; он спит, храпит; ты возьми свое копье и как можно старайся попасть ему в шею, чтоб с одного разу отрубить ему шею, а если в другой раз ударишь, то он воскреснет и тебя съест». Он пошел и видит, что лев лежит — храпит; он подошел, ударил, и шея отвалилась и покатилась. Он возвратился к ней. «Ну, говорит, любезная царевна, я льва похитил; пойдем отсюда мы, захватим твоих двух сестер; эти сестры будут замужем за моими братьями, а я тебя за себя замуж возьму!» Так они взяли сестер, пошли, подошли к тому месту, где его опускали, и видят, что кошелка висит.

Иван-царевич посадил первую сестру из медного царства, подергал ремни; братья и вытащили ее и опять опустили кошелку. Иван-царевич посадил сестру из серебряного царства, подергал ремни; братья вытащили и ее, и опять опустили кошелку. Потом Иван-царевич посадил сестру из золотого царства; он ей сказал: «Ты скажи им, что ты моя невеста, а сестры — их невесты». Только когда братья ее вытащили, то те братья так и удивились такой красоте невиданной. Они и говорят: «Надобно убить его и эту красавицу за себя замуж взять». Вот когда они опустили кошелку, Иван-царевич сел в кошелку; они его потянули, тянули, тянули и отрубили ремень. Так Иван-царевич упал и лежал несколько времени без чувств.

Когда он опомнился, ходил он по всем царствам и не знал, что ему делать и как отсюда вылезти. Только вдруг он идет, попадается ему старичок, стал Ивана-царевича спрашивать. «Что, говорит, ты, любезный человек, что ты здесь ходишь и зачем сюда попал?» Он ему подробно все рассказал, что и как случилось. «Ну, Иван-царевич, я тебе помогу в твоем горе, дам я тебе ружье, дроби и пороху, и дам я тебе две кошелки; и ступай ты настреляй всякой дичи обе кошелки; если можешь, и больше настреляй». Ну, Иван-царевич пошел и настрелял дичи обе кошелки и возвратился опять к этому старичку; старичок у него спрашивает: «Что настрелял?» — «Вот настрелял». — «На´ вот тебе бочку, налей ее полну воды и пойдем к тому месту, где ты опускался». И подошли они к этому месту; вдруг старик свистнул, и прилетает огромной величины птица.

«Вот говорит, ты на эту птицу садись, привяжи кошелки и бочку с водой на нее. Когда она оглянется на правую сторону, то ты кинь ей в рот птицу, когда оглянется на левую, то влей ей кружку воды в рот. Но когда ты будешь видеть, что мало дичи, то давай реже, а то когда вся дичь выйдет, она тебя опять уронит на пол» Иван-царевич сел на нее и полетел. Вот у него вся дичь и вода вышли, а было ему еще много вверх лететь. Птица на какую сторону ни оглянется, все он ей ничего не дает, ни воды, ни дичи. Тут он испугался, что она его уронит; он взял из своей правой ноги икру вырезал и бросил ей в рот. Она вылетела и стала у него спрашивать: «Ну, Иван-царевич, что ты мне в последний раз так сладко дал?» Он и говорит: «Я из своей из правой ноги вырезал икру». — «Ах, Иван-царевич, мне тебя жалко». Птица харкнула и выблевала икру к этому месту, она приросла сейчас. Птица полетела вниз, а он пошел к своему царству.