Сердитая барыня

В усадьбе была барыня — и до тово была сердитая, никому житья не было! Этта староста утром, как придёт спросить што, наряд дать какой, ёна ево не отпустит так што не отхвостнёт. А мужикам-те житья не было никаково: драла как собак. Солдатик проходил на побывку домой. Пришлось ему ноцевать в этой усадьбе. Ему это все россказали, а ён и сказал: «У меня есть сонных капель!» Дали ей сонных капель. Ёна уснула. Солдат велел лошадей запряць. В деревне был сапожник и до тово сердит — дак страсть. Вот ён к этому сапожнику и отправил ю. Сапожник не знал, шил сапоги, а ён положил на постелю, а ёво жену взял туды, положил на барынину кровать.

Вот сапожника жена пробудиласе, видит дом преотлишной. Сецясь служанки подбегают, подают на руки. «Я до цево дослужила!.. Откуды берётсы? Это што такое?!» Помылась, подали полотеньцё, вытерлась. Подают самовар. Села она цяй пить. Староста приходит на ципоцьках. Она зглянула, што за мушшина. Вам, «говорит, што надо?» — «Я, говорит, барыня, к вам пришёл спросить, какой наряд дадите´, што работать». А ёна догадалась: «Нешто вы не знаете, што вцера делали, то и севодни делайте!» Староста вышел на кухню и говорит: «Севонни какая барыня добренная, просто отроду такая не бывала!» Ну ёна живёт тут мисяц и другой — и так ею´ розхвалили хрёстьяна, што цесть отдать.

Вот сапожникова жена утром пробудилась и крицит: «Слуги!» А ён сидит шьет: «Ты што, ростакая мать?» А ёна: «Што такое, сволоць?» — «Ах ты, стерва несцясная!» Скопил со стула, сдёрнул с ноги ремень и давай ею´ наха´живать. «Ты нешто не знаешь своей должности? Ты должна вставать и пець затоплять!» И до тово катал ею´, колько ему хотелось. Потом ёна взмолиласе. Побрела за дровами, принесла дров, затопила пець, кой-цево сварила. Ну это время так продолжалосе месяца два. А ён ею´ раза три да четыре изрянно поколотил. И потом этот солдат дал сонных капель и переменил их. Утром встаёт барыня тихонько, выходит из своей комнаты. «Што это, я в старом доме? Откуда я взялась?» Спросила служанок: «Служанки! Как же я сюды попала?» — «Ты, барыня, нигде и не бывала!» И с тех пор барыня мягкая-розмягкая розделалась. А швецова жена стала жить по-старому.