Страница 1 из 2
1
Жил-был брат с сестрой; брат охотник был за охотою ездить, зайцев ловить. А сестрица охотница была заячьи пупочки есть. Он поедет, говорит: «Прощай, сестрица!» А приедет: «Здорово, сестрица!» Каждый раз так, и ничего она не едала, кроме заячьих пупочков. Вот жене и не любо стало, что брат с сестрой прощается и здоровается. В первый раз поехал, жена взяла на стойле коня зарезала. Едет муж, она его и встречает. «Поди, мой друг милый, поди, мой друг любезный! Что твоя милая сестрица наделала: что ни лучшего коня на стойле зарезала!» А он и говорит: «Ну, не с конем жить, а с родимой сестрицей!» Пришел, опять говорит: «Здорово, сестрица!» — да заячьи пупочки подает ей на ноже. И опять поехал за зайцами: «Прощай, говорит, сестрица!»
2
Жене опять пуще досадно стало. Во второй раз что ни лучшего вола на стойле зарезала. Вот идет опять муж; она опять встречает его: «Поди, мой друг милый, поди, мой друг любезный! Что твоя сестрица наделала: что ни лучшего вола на стойле зарезала». А он опять и говорит: «Ну, говорит, не с волом жить, а с родимой сестрицей». Пришел, опять говорит: «Здорово, сестрица!» — потом опять поехал за зайцами. «Прощай, говорит, сестрица!»
3
Она опять, в третий-то раз, детища своего в колыбели зарезала. Идет муж с охоты, она опять его встречает: «Поди, мой друг милый, поди, мой друг любезный! Посмотри, что твоя сестрица наделала. Ты все ей прощаешь!» Он спрашивает, говорит: «Что такое?» — «Твоего детища, говорит, в колыбели зарезала». Он рассердился на сестру, собрал сход и говорит: «Братцы мои! Что вы мне присоветуете с сестрой делать? И все беды, и все вины ей прощал: во-первых, любого коня, во-вторых, любого вола, в-третьих, любого детища зарезала». Народ и присоветовал: «Дай ей, говорит, топор, коли она свои руки отрубит, то она твоего детища зарезала, коли она своих рук не отрубит, то не она твоего детища зарезала». Дали ей топор; она и говорит: «Нет, говорит, братец родимый! Я своих рук не могу рубить; а коли хотите, рубите сами». Брат топор взял, руки ей отрубил, одел ее в шубеночку, подпоясал и послал со двора: «Ступай, куда хочешь».
4
Она ходила, ходила, ходила и пришла в царский сад, перелезла кой-как через плетень и стала жить в саду; захотелось ей поесть, она яблочки надкусывала: сорвать ей нельзя, рук нет. Царский сын гулял и видит, что у них яблочки надкусанные. Приходит, отцу-матери сказывает: «Батенька-маменька! Что это у нас в лесу за зверок такой? Яблочки не сорваны, а надкусаны. Знать, какой-нибудь зверок, говорит, есть. Батенька и маменька, говорит, позвольте мне, говорит, погулять с собачками». Отец позволил.
5
Пошел он гулять; ходил, ходил по саду с собачками и пришел к малине; тут так пристали собачки, брешут (лают). Он и говорит: «Скажи, кто есть христианин? Коли старая старушка, будь мне бабушка. Коли молодая молодушка, будь мне тетушка; коли красная девица, будь мне невеста. А коли не выйдешь, так я собачками затравлю!» Вот она и вышла, и такая-то прекрасавица девушка, только без рук. Привел он ее к отцу, к матери; просит у отца-матери позволенья жениться. Они своего сына уговаривать: «Мы тебе возьмем с именьем, богатую, а эта безрукая!» Он и говорит: «Не вам с ней век вековать, а мне». Они позволили жениться; он на ней женился.
6
Сделалась она беременна; а он уезжает и отцу-матери приказывает: «Маменька-тятенька! Не бросьте мою хозяйку при этом случае». Вот она потом ему родила сына по локти ручки в золоте, по колено ножки в серебре, по бокам часты звезды, во лбу светел месяц, а на затылке красно солнце. Отец с матерью пишут к своему сыну письмо.
