Бова-королевич - Страница 4

Съехали, их и приняли цесть-цестью — она и обрадела, невеста. Сели за стол, их стали потшывать. Гости пьяны напивались и розгово´рили шипко, громко. А у ево деточки выросли большие и говорят: «Мы пойдём к батюшке на свадебку. Сделай нам по гудоцьку. Мамка и сделала им по гудоцьку; оне и пошли на свадебку. Пошли, сили на пецьку играть: «Наш-от батюшка жонитсе, наша матушка на луки´х морьских». И поют всё. Он и уцюл эти розговоры. «Постойте-ко, робятушки! Потише, потише!» Стал да этих робяток и снял с пеци. Как снял с них колпацьки, всё в комнате засияло. Видит, што это ево детушки, и спрашивает он: «Где же, ребятка, ваша матушка?» — «А наша-то матушка на луки´х морьских, а наш батюшко жонитсы». Вот он видит, што ево жонушка жива, свадебку решил и уехал со своим поездом взад, а этой сказал: «Выходи за ково знаэшь, а я поеду за прежней женой». Приехал домой, свою тройку запряг и проехал за ей, привёз ее домой с малыми детушками. Повенчалсе с ей и стал жить. Всё живут.

Я там был, мёд пил, по усам текло, в рот не попало. Нарядили там миня, добра молодца, дали коня леденово, сидёлышко ри´пяно, плётку гороховую, штаны мне синие, сапоги красные, рубашку красную. Я и поехал, доброй молодець, домой. А у мужика да у Дресвя´нной ж… овин горит. Мне захотелосе отнеть, я коня-то близко и поставил. У миня конь-от и ростаял, ехать стало не´ на чем. Сидёлышко птици росколотили, а плётку свиньи растолочили, я пешком и пошел. Птицька на колышке вертитсе: «У молодьца-то, говорит, штаны те синие, синие!» А я подумал — скинь, скинь! Я взял и скинул. Опеть птицька на колышке вертитсе. «У молодьця, говорит, рубашка красная, красная!» А я думал — за´стр…, за´стр…, взял и бросил. Пошел домой в одной бедной рубашонке.