Сноха

Жил-был старик; у него было три дочери. Собирали в деревне сходку, бросали жеребий. Досталось старику по жеребию в солдаты идти. Пришел он домой, сказывает: «Дочки, досталось мне в солдаты идти!» Большая дочь и говорит: «Батюшка, дай мне за тебя в солдаты идти!» — «И, дочка, куда тебе? Разве ты можешь в солдатах служить?» — «И, батюшка, ничего!» Взяла она ружье, ранец, шинель, пошла. Идет; навстречу ей заяц. Она испугалась, воротилась домой. Другая дочь и говорит: «Батюшка! Дай-ка я за тебя пойду служить!» Эта тоже обулась, оделась, ранец подвязала. Встретился с ней волк. Она испугалась, вернулась назад.

Потом меньшая дочь говорит: «Батюшка! Дай я за тебя пойду служить!» — «Две старшие ходили, испугались, а ты и вовсе испугаешься!» — «Ничего, батюшка, может, и не испугаюсь!» Взяла ружье, ранец, шинель¹, пошла. Идет ей навстречу медведь. Она ружье зарядила, выстрелила, пальчик² отшибла, завязала в платочек, положила в карман. Пошла за отца служить.

Сколько годов она служила; очень ладно с товарищами жила, никто не узнал, что она женщина. Ну вот пригнали их в деревню, поставили на квартиру. Там хозяйка и говорит: «Служивый! Это с тобой, должно быть, женщина служит!» — «Нет, говорит, это мужчина». — «Испытаем, говорит. Возьми ты сена: под женщиной сено почернеет, а под вами зеленое останется». Так и сделали; легли спать. Поутру она рано встала, сено свое переворотила. Солдат говорит: «Нет, хозяйка! Трава все равно, что подо мной, что под ней!»³ — «Ну, погоди! Мы баню истопим. Ступайте в баню мыться вместе!» Посылает она их в баню. Пошли они. Только солдат разобрался, она и говорит: «Ах, мыло-то мы с тобой забыли! Беги за мылом!» Солдат пошел на квартиру за мылом, приходит, а она уж выпарилась. «Э, брат, я тебя ждал, да уж и выпарился!» Пришел солдат. «Ах, говорит, хозяйка, покуда я пробегал, он выпарился!» Получили они отставку, пошла она домой.

Приходит она домой. Отец встречает ее; очень ей рад. «Эх, матушка! Как ты служила?» — «Слава Богу, батюшка!» — «Как же ты пошла в полк?» — говорит. «Да так, говорит, пошла: иду — навстречу мне медведь идет, я ему пальчик отшибла. Вот и пальчик!» Отец и говорит: «Это мой пальчик!» Значит, отец оборачивался медведем, стращал ее. Вот она сидит, гутарит (разговаривает) с отцом, рассказывает; а товарищ ее, который вместе с ней служил, оборотился кошкой, стоит под окошком, кричит. Отец и говорит: «Открой, матушка, окошко, пусти кошку!» Вот она окошко отворила; кошка эта схватила эту девку (что была в солдатах), посадила на себя и понесла⁴. Вот через реку Оку несет; она с себя перстень сняла, в реку кинула. «Когда, говорит, мой перстень зарастет травой-муравой, тогда я буду свекра с свекровью звать, а тебя мужем нарекать».

¹Вариант: собачку с собой взяла.

²Вариант: глаз вышибла. А этот медведь-то был ее отец; он и окривел.

³Вариант: Испытание происходит раньше, когда она шла на службу. Баба-яга наказала сыну, чтоб он беспременно на ней женился, если она Женщина. Трава должна пожелтеть под женщиной; но собачка траву повыщипала; а она, вставая, на то место новую положила.

⁴В варианте она вышла на реку. Баба-яга велела своему сыну обернуть ся коршуном унесть ее. Она бросила свой перстень в реку и стала немой.