Сага о русском - Страница 2

Русский стоял, долго думал: «Если сбудется истинная правда, что такого-то месяца, такого-то числа будут к хозяину гости, отлучится хозяин от двора, сяду на кобылу, попробую: вывезет ли кобыла?» Так точно и было. Приближается это число, хозяин заготовляет, приказывает: «Чтобы было всем моим приятелям пить, есть, веселиться и всякими забавами забавляться». Когда приблизился этот день, съезжаются к нему гости. Пошли, погуляли, повеселилися; просят прочие его к себе погулять. Говорит он русскому: «Заложи мне одну лошадь, я поеду к приятелю, а ты оставайся дома и при конюшне». Тогда поехал хозяин в гости, тогда русский сейчас взял оседлал кобылу, поехал со двора. Вдруг сейчас хозяин в малом времени погулял, взъезжает на двор свой, то старший мерин говорит младшему: «Убежала наша матушка, увезла и русского!» Тогда сейчас хозяин бросился на конюшню, сейчас оседлал лошадь и погнал вдогон за ним. Кобыла русскому говорит: «Ну, смотри ж, русский, держись крепче, но не трогай меня за повода; и не бойся ничего — ни горы, ни воды!» Вдруг, не доезжаючи до реки Кубани, нагоняет их хозяин. Вдруг русский говорит кобыле: «Ну, гонит за нами хозяин: не быть нам живым обоим». Как подбежала кобыла к реке, бросилась со всех ног в воду, на ту сторону выплывает, а хозяин к этому берегу подъезжает. Бросилась берегом против воды бежать. Она с того берега на свою сторону бросилась; она уж на том берегу, а хозяин с того берегу опять за нею. Вдруг бросилась опять с этого берегу в воду, когда переплыла на русский берег. «Теперь смотри, русский, он нас не догонит. Будет тебе кричать, скажет тебе: „Русский, скажи: чернобыль-трава“, ты молчи, то все позабудешь». Когда ж кобылица переплывает на русский берег, а хозяин на свой, видит хозяин, что не нагнать ему, и шумит ему: «Русский, скажи: чернобыль-трава!» А он знает: поехал молча.

Когда привезли его до русской границы, даже за русскую границу увезли, кобылица русскому говорит: «Ну, русский, слезай теперь с меня и разбери чисто меня, узду, седло сними. Я теперь к хозяину не пойду: мне у него живой не быть. Только смотри, русский (я тебе добра хочу и разуму научу), что ты знаешь, не сказывай никому, а как скажешь — двух минут не проживешь, помрешь!» Кобыла пошла в заповедные луга, а русский своей дорогой.

Когда ж приближается русский к Расее (России), подходит близко к темному великому лесу; тут было великое озеро, продовольствие для диких птиц. Вдруг летит великое стадо диких гусей. Задние гуси вдруг зашумели переднему: «Давай садиться на этом озере, тут пространно и сытно». А передний говорит: «Нет, говорит, полетим дальше! Тут хотя сытно, да тратно: много бьют». Мужик слухает, что они говорят. Полетели они дальше, не сели. Вдруг зашел он в темный лес, увидал он превеликий дуб, преогромный. Летит второе стадо гусей. Вдруг задние кричат то же самое: «Давай садиться на этом озере, тут пространно и сытно». А передний говорит: «Тут хотя сытно, да тратно! Полетим дальше». Заходила тучка, и вдруг передние гуси говорят: «Вот, говорят, этот гром ударит в этот дуб и самую вершину до самого корня в мелкие части разобьет!» Русский это все слышит, что гуси говорят.

Вдруг подходит к этому дубу, сучья такие на нем густые, что даже дождь не пробьет. Вдруг едет помещик шестернею, наступает сильный дождь; он говорит кучеру своему: «Подъезжай под этот дуб, покуда туча не пройдет». Мужик подошел к нему и говорит: «Нет, не извольте здесь становиться!» — «Почему же?» — «Потому что гром этот дуб разобьет и вас побьет!» Помещик вдруг на него рассердился: «Что ты за пророк?» — «Когда не сбудется по-моему, то я отдаю себя суду; прошу покорно, отъезжайте!» Помещик приказал кучеру отъехать.